Ищу оазис для обитания
Ищу оазис для обитания
Я теперь в том возрасте, когда еще неприлично говорить о старости, но воспоминаний о детстве, отрочестве, юношестве и более поздних периодах уже накопилось и осталось в голове, питаемой сердцем, немало. Однако сразу отмету предположения о том, что именно этим, своими воспоминаниями, начну «загружать» дорогого читателя.
Сейчас живу достаточно далеко от России, но самые дорогие для меня ее территории — это города: Харьков, где родился перед войной, Комсомольск-на-Амуре, а также Хабаровск, Николаевск-на-Амуре и Владивосток, где приходилось бывать с отцом по его служебным делам, и Свердловск–Екатеринбург, где закончилась юность, где прошла почти вся остальная жизнь (до самой пенсии, до отхода по разным причинам от дел суетных — полезных и бесполезных), — остались со мной навсегда.
Теперь Екатеринбург, его центральная часть, дышит новью — другой город. Но районы Эльмаша, Уралмаша, Химмаша, ВИЗа и окрестных пригородов — еще хорошо узнаваемы, ибо принципиально изменились мало, хоть и расстроились значительно. А в 1952 году, в год переезда на Урал нашей семьи, Свердловск сохранял сложившуюся старину и встроенные в нее бараки и «времянки» для эвакуированных сотен тысяч людей, «ковавших оборону» или просто спасавшихся от драмы войны.
Для меня, подростка, трамвай был в новинку, поэтому катался иногда, конечно зайцем, из конца в конец на «двойке» или «пятерке». Трамваи шли медленно, оглашая окрестности звонками и характерным визгом колес о рельсы на поворотах. Тогда трамвайные пути не имели специального (центрующего) желоба и ничем не отличались от обычных — железнодорожных. На перекрестах, где пути пересекались с другими маршрутами (коих было не так уж много), вожатая выходила на рельсы со специальной монтировкой и переводила стрелки. Самое длинное по времени переключение стрелок было на площади 1905 года, на пересечении ул. Ленина и 8 Марта. Там народ выпрыгивал из трамваев, чего делать было «не положено», и пожилой милиционер, всегда дежуривший здесь, не успевал управляться и только добродушно бранился.
Запомнились улицы старого купеческого Екатеринбурга, особенно его тротуары. Почему? В Комсомольске-на-Амуре они были сплошь деревянные. Смешно? Молодой, с чистого листа, благоустроенный город, а тротуары — почти по всему городу — аккуратный дощатый настил. В Екатеринбурге все было иначе. Почти на всех центральных улицах (даже на проспекте Ленина, например, на месте здания, где теперь большой — от Мамина-Сибиряка до Луначарского — магазин спортивных товаров) тротуары были выстланы сланцевыми горными плитами, под которыми в большинстве своем были проложены арыки для сточных вод. Домовладельцы должны были регулярно (вероятно, раз в сезон) поднимать эти плиты для очистки арыков от грязи и листвы. Таков был давно установленный порядок. Куда уходили стоки, а вместе с ними и уличная грязь, меня тогда не интересовало, но запомнилось, что на тех тротуарах всегда было чисто, сухо и без колдобин. Не помню я такого, чтобы после сильных ливней в те времена по городу невозможно было пройти или проехать.
Куда делись те многие квадратные километры тротуарной плиты и брусчатки дорог из вечного камня, теперь не известно. Пришли новые стандарты в градостроительстве: тротуары — сплошь асфальт или декоративный настил (опасный, кстати, в гололед). И арыки исчезли, а теперешняя ливневая канализация не справляется с обилием воды и грязи после сильных дождей или бурной весны, даже автомобили тонут порою — и на «ровной» дороге, и под путепроводами.
Да что арыки?!
Застал еще несколько ручьев и речек, протекавших к Исети через весь город. А на старом Пышминском тракте (теперь проспект Космонавтов) было значительных размеров болото, начинавшееся сразу после остановки «Техническое училище». Проезжая вдоль него трамваем, всегда можно было видеть среди его кочек азартных удильщиков. Видать, не зря это болотце называлось Карасьим… Их, естественных водоемов и речек, еще открытых глазу, тогда, в начале шестидесятых, было множество: Основинка, Мельковка, Малаховка, Акулинка, Патрушиха, постоянная «влажность» для пацанов-плотогонов даже на возвышенном месте, у подножья Метеогорки на ул. Народной Воли, да и сама пойма Исети или то же озеро Шувакиш…
Так и видится мне наш современный город с речками-каналами, протекающими открыто и красиво своими вековыми маршрутами. Вот бы их «достать»! Они ведь живы и бунтуют в «неволе». Топят наши улицы во время весеннего снеготаянья или мощнейших ливней. Теперь они, засыпанные или «взятые» в трубы, заливают подвалы жилых домов и предприятий. А если бы они вновь побежали вдоль улиц?! Да и народ наблюдал бы за чистотой этих артерий — сразу было бы видно, какой негодяй (предприятие) и что вредоносное вылил в ту или иную речку. А так — все сокрыто и «инкогнито суммируется» лишь в главной нашей реке Исети. Попробуй выяви! Да и для теперешних архитекторов-дизайнеров какое было бы раздолье-подспорье — украсить берега этих славных речек и каналов уголками отдыха, поставить мостики-переходы — один оригинальнее другого, посадить липы или другие приятные, прижившиеся на Урале, декоративные растения, поставить неподалеку скамеечки для отдыха и раздумий да песочницы для детишек, создать вдоль берегов пешеходные дорожки и «вписать» будущий свой объект (или целый квартал) в природный ландшафт, ни в коем случае его не притесняя… Как мог бы выглядеть наш город, учти архитекторы-ландшафтники мои грезы? Покажу это на нескольких снимках, кои можно сделать теперь в любом зарубежном городке, где ландшафтная архитектура не пустой звук.
Все эти прудики, речки, ручейки и канальчики проистекают не где-то вдали от шума городского, а непосредственно в центре Мюнхена. Причем во многих местах, где нет самостоятельной (с именем) речки, бурлящая влага забирается в каналы непосредственно из реки Изар (главной реки, делящей город надвое, наподобие Исети — и по размерам, и по объему — они похожи) и далее, после выполнения возложенной на нее «художественно-эстетической миссии», вновь возвращается в Изар — ниже по течению.
Так организовано «водонабжение» почти всех скверов и парков не в одном Мюнхене. Каналы и речки позволяют делать проточными, а значит здоровыми, все искусственно созданные пруды и водоемы в больших и малых городах. Естественно, все они заселены самыми разнообразными водоплавающими, за хлопотами которых можно наблюдать часами. Разумеется, даже малышу не придет в голову охотиться или как-то угрожать этим живым существам. Вот они спокойно и живут по соседству с людьми.
А вот еще характерный пример. Университетский городок Фрайбург, что на юго-западе Германии. Совершенно «сухопутный», если не считать небольшую горную речку, протекающую чуть в стороне от центра города. Снимки даю без комментариев.
Понятно, что вода в арыках чистая, никто не бросает в них окурки и другое, ненужное, содержимое карманов
(к этому приучены даже малые дети). Арыки ранним утром моют с шампунем, так что «прохлаждаться» в них безопасно. А как приятно в летний зной опустить в такой арык усталые ноги, посидеть, отдохнуть, даже свидание назначить…
Мои поиски толковых, кратких, но внятных объяснений, что же такое современная архитектура, не дали определенного результата. То есть толкований так много, и все они, в общем-то, привлекательны, но найти главное для себя в море информации — весьма сложно. Ведь я и многие люди вообще, выбирая для себя идею места жительства «по понятиям», исходят из того, что подсказывает им интуиция или когда-то где-то увиденное, но никак не профессиональные знания. В чем я убежден наверняка, так это в том, что архитектура должна в первую очередь отражать географические, экологические, экономические, социальные и культурные традиции города, удобство и комфорт для людей, которые в нем живут. Однако часто, если не всегда, условия диктуют рынок и коммерция. К тому же в силу наших стереотипов мы часто боимся «выделиться» и потому выбираем стандартные пути и решения: дома-башни, параллелепипеды или цилиндры, нахлобученные один на другой, кубы из «стекла и бетона» и тому подобную «геометрию».
Сегодня все чаще основной задачей становится привлечение внимания, создание чего-то крайне экстравагантного, чтобы ЭТО в первую очередь можно было выгодно продать. Ну, что поделать — миром правят деньги... Однако, похоже, далеко не везде и не во всех странах «правят» так подавляюще, как в России вообще и в Екатеринбурге в частности.
Есть примеры и более взвешенного подхода к так называемой «старине», чудом и совершенно непредставительно оставшейся пока в Екатеринбурге. Город скоро начнет готовиться к своему 300-летию. А что такого в нем осталось на виду, чтобы было понятно, что наш город «тоже старинный»? Кстати, в городе Франкфурте-на-Майне, финансовой столице Германии, славящейся своими фантастическими небоскребами, до сих пор стоят дом, где несколько лет жил В.А. Жуковский, и ресторан, и церковь, которые он посещал, а это когда было-то…. Так вот, о примере.
В интернете обнаружил статью на интересующую меня тему. Приведу из нее несколько строк: «Британские власти решили бережнее относиться к планировке столицы, из-за чего жители Лондона могут лишиться некоторых из планируемых к строительству небоскребов, — пишет издание «The Times On-line». — Решение чиновников может привести, например, к отказу от строительства высоток в Вестминстере, т.к. потребуется сохранить вид на Тауэр на востоке, а также на Вестминстерский дворец на западе….». Вот так!
Очень часто теперь приходится встречать модное словосочетание «малые формы». Под этим понятием скрыта философия комфортного обитания человека в большом городе, в частности в Екатеринбурге. Однако, «малоформисты» в основном занимаются озеленением и то в весьма ограниченных пространствах и без смелых решений. На «смелость» дизайнерам не хватает ни места, ни денег. То, что в городе начинают появляться своеобразные архитектурные и дизайнерские оазисы в пешеходных зонах, становится заметным, но это, к сожалению, не стало общим правилом. А расстояния между этими оазисами, словно в огромной пустыне между колодцами — многодневные верблюжьи переходы. Громады высотных и капитальных зданий, растущих на крайне малом пятачке центральной части города, практически поставили крест на идее плавных ландшафтных переходов из одной организованной дизайнерами зоны в другую.
На представленных снимках — фрагменты городской улицы (к сожалению, не в Екатеринбурге) и внутридворовых переходов в зонах «старой» застройки и во вполне современной жилой зоне. Естественно, удивляет и умиляет снимок, где помпезную лестницу, ведущую к не менее помпезному зданию, пересекает «тропинка», плавно ведущая прохожих по своим делам куда-то мимо этого здания. Ну, а прудик в сквере, за которым виднеются крыши (словно пагоды) современных жилых зданий, или зигзагообразный тротуар, огибающий дома? Вроде бы мелочи, однако ж как удобно и уютно людям, которые рядом трудятся или живут.
Естественно, улучшение качества городской (и загородной) среды, создание условий комфортного обитания горожан влечет за собой удорожание объектов. Однако городские власти и владельцев коммерческих структур и жилой недвижимости можно и нужно «убедить» в прямых финансовых выгодах обустройства территорий, на которых располагается эта собственность. Инвестиции в такого рода проекты полностью окупают себя, ибо повышается стоимость самой недвижимости, а также коммерческий результат деятельности этих объектов в продуманно благоустроенных, а потому — престижных кварталах города или его окрестностей.
